собирают на своей новой американской родине многие российские эмигранты.
Но виновата ли в этом Америка?

Очень часто наши соотечественники, умозрительно взвешивая реальные и мнимые ценности западного бытия, не поднимают свой внутренний взор выше потребительской планки. В советские времена взор этот, как правило, фиксировал лишь ярко-притягательные картинки признаков материального благополучия, а ныне многих российских граждан Запад влечет в качестве обители, где можно, прежде всего, укрыться от кровавых штрихов своеобразного «демократического развития» России. Одни навсегда покидают родину, чтобы избежать беспредела со стороны силовых структур, другие - в надежде обеспечить достойное будущее своим детям, третьи - для спасения бизнеса, а порой и собственной жизни. Список причин велик, но с уверенностью можно констатировать, что иммиграция для некоторых россиян ныне выполняет целый ряд функций, начиная от коммерческо-семейной, и до политической. Случаи оставления Отчизны становятся социальными факторами жизни нашего государства, и, понятно, что такая со стороны РФ иммиграционная подкормка западного сообщества идет ему на пользу; российские мозги уверенно двигают вперед, например, американскую науку, культуру, военную промышленность.
В то же время, как показали результаты личного журналистского расследования, проведенного сотрудником «Московской правды», самая громко говорящая о демократии и социальной справедливости страна на планете (США) порой становится слепоглухонемой, когда декларируемые ею же принципы демократии надо практически реализовать на собственной территории.
Итак, предлагаем читателям ознакомиться сегодня и в ближайших номерах газеты с серией публикаций обозревателя Олега Султанова, который решил (как нередко писали советские СМИ) «сменить профессию» и попытаться абсолютно законным путем стать политэмигрантом в Соединенных Штатах Америки.
18 февраля 2010 года этот российский газетчик вступил на американскую землю, его заявление с просьбой о присвоении статуса политического беженца было принято Миграционной службой США в Арлингтоне 30 апреля. И уже 29 июня он официально стал политическим эмигрантом. Осуществив задуманное и набравшись впечатлений, член Союзов журналистов Москвы, России и Международной Федерации журналистов О. Султанов вернулся 3 сентября на Родину - в РФ. Сейчас Олег и не думает скрывать, что долго колебался перед тем, как приобрести авиабилет на рейс Вашингтон - Москва; благоустроенность, внешняя доброжелательность Америки затягивают, и возвращение из экологического рая в пропитанную гарью, пронизанную коррупцией Россию кому-то может показаться абсолютно необдуманным шагом.
Впрочем, «Московская правда» дает слово своему корреспонденту, а он, в свою очередь, оставляет право делать выводы читателям...

Часть 1

Правдивая «легенда».

Свое не короткое повествование о пребывании в США начну с предупреждения читателей о том, что ожидать от меня огульной критики американских порядков бесполезно. Как раз таки, наоборот; в Соединенных Штатах налицо крепкий государственный порядок, и возможность убедиться в этом у меня была. Законы в Новом Свете работают исправно, и весь государственно-общественный механизм вращается слаженно и добротно.

...Когда шел в январе нынешнего года на собеседование в американское посольство в Москве (на предмет получения визы), то был уверен, что мне откажут; количество моих газетных  острокритических публикаций в адрес руководства США могло уместиться в солидный по объему сборник. Но визу мне одобрили сразу, что приятно удивило и одновременно навеяло грустное предположение о том, что вряд ли власти России пустили бы в страну американского журналиста, который на протяжении многих лет печатал в прессе США антироссийские статьи. 

«Сдаваться» американским властям я решил самым цивилизованным путем, даже мысленно отвергнув вариант прямого обращения в аэропорту Вашингтона к полицейскому или представителю миграционной службы с «сообщением» о том, что хочу стать политэмигрантом. Процесс своей «натурализации» я начал в Ричмонде, где нанял опытного адвоката. Выслушав мою правдивую историю про многолетние напряженные отношения с отдельными представителями российской власти, ознакомившись с некоторыми газетными публикациями моими и обо мне, адвокат искренне удивился тому, что я еще жив. Честно говоря, я тоже удивился, ибо впервые в жизни четко систематизировал все штрихи эпопеи своих непростых взаимоотношений с конкретными представителями российских силовых структур и сырьевых компаний. Адвокат удовлетворенно отметил, что нет смысла что-то придумывать для составления убедительной легенды; факты и без того прут как из рога изобилия а потому и цена за составление кейса (документирование случаев преследований, составление заявления в Миграционную службу США) будет вполне божеской - всего $ 2000. 

Через некоторое время кейс был готов, он вместил в себя выжимки из моих ранее опубликованных критических публикаций о выкрутасах отдельных сидельцев ветвей «медвежьей» власти России, о махинациях с добычей углеводородного сырья. Эти и многие другие действия не красили РФ и одновременно давали основание читателям моего заявления полагать, что обнародовавший эти факты в российской и зарубежной прессе Олег Султанов может закончить свою журналистскую карьеру в России или от пули киллера, или в тюрьме в качестве узника совести.  Впрочем, адвокат меня честно предупредил, что в США с некоторых пор получить статус политэмигранта практически невозможно, и, скорее всего, после первого интервью (беседа со мной офицера Миграционной службы) дело будет передано в Миграционный суд США. Если откажут и там, то придется обращаться в более высокие инстанции, где мне и адвокату надо будет доказывать, что мое возвращение в РФ смерти подобно. И этот процесс доказывания может длиться годами. 

Не буду утверждать, что эта информация меня обрадовала; на все расследование - эксперимент я и мой кошелек определили не более шести месяцев.   Хотя в то время я уже настолько вжился в образ человека, стремящегося получить в благословенной Вирджинии политическое убежище, что было бы неразумным прерывать журналистскую акцию на полпути. 

Однако все приятности такого вживания быстро улетучились, когда мне пришлось обратиться к медикам; никакого статуса у меня еще не было, и в клинику я вошел как обыкновенный среднестатистический иностранец. А через час вышел в качестве иностранца, главным утешением которого была мудрость предков, гласящая, что бедность - не порок...  

Вообще - то, стоимость медицинских услуг в США - тема особая, и недаром президент этой страны Барак Обама пытается активно действовать против тех своих сограждан, которые наживаются на несовершенной системе здравоохранения. Но об этом чуть позже, а пока вернусь к миграционным делам, от вершителей которых напрямую зависел процесс одобрения (или неодобрения) моего заявления о предоставлении статуса политэмигранта.

...Настал день, когда я и мой адвокат предстали пред светлыми очами офицера Миграционной службы. Им оказалась весьма миловидная дама с очень внимательными глазами, которые прошлись по мне взглядом опытного психолога. Сам процесс интервью длился несколько часов, но уже после первых вопросов я, работавший когда-то социологом, понял, что меня опрашивает профессионал высочайшей пробы. Задача этого офицера - доказать мне, моему адвокату, а затем, вероятно, и руководству Миграционной службы, что мое заявление базируется не на фактах, а на эмоциях, доказать, что я пытаюсь обмануть власти США. Моя же задача в этом интервью - убедить свою опытнейшую собеседницу в том, что мне возвращаться в Россию нельзя, что все изложенное в заявлении является правдой. Где-то на четвертом часу этого «увлекательного обмена мнениями» американка сказала, что в связи с моим офицерским прошлым в Советской Армии и ряде других силовых структур СССР мне предстоит ответить и на специальный блок вопросов. 

Ага! - внутренне напрягся я, - начинается процесс выпытывания «военной тайны»...

Но моего интервьюера не интересовали секреты Вооруженных Сил канувшего в Лету Советского Союза; женщина просто поинтересовалась, не избивал ли я солдат, будучи строевым офицером, чему я обучал подчиненных, участвовал ли в боевых действиях на территориях иностранных государств?

Ответил, что мордобоем не занимался, а солдат учил защищать с оружием в руках Родину.

- Но, наверное, приходилось наказывать сержантов и рядовых, служивших в роте, которой вы командовали? - поинтересовалась моя собеседница.

- Конечно, - ответил я, - наказывал, и довольно строго: нередко назначал внеочередные наряды на чистку сортиров, а порой и сажал на гауптвахту - за разгильдяйство и плохую службу.

- А какие выражения вы применяли, наказывая подчиненных? - последовал вопрос.

Я чуть не поперхнулся, мысленно вспомнив широчайший диапазон служебного «лексикона», применявшегося офицерами Советской армии при общении с провинившимися солдатами. Но решив не пугать американку дословным переводом таких «воспитательных бесед» по «материнской» линии, просто сообщил ей, что использовал «решительные выражения». 

...Не буду подробно пересказывать разные эпизоды этой многочасовой беседы.  Главный из нее вывод я сделал такой: основная задача миграционного чиновника США - не допустить в страну террористов, уголовников, шпионов-нелегалов, людей, сознательно боровшихся в своей стране  против демократии, и прочую публику, которая  вряд ли украсит общество любого государства.  Трепетно - возмущенно власти США относятся и к фактам преследований граждан по религиозным соображениям. Меня, например, спросили, не участвовал ли я в гонениях на баптистов.  

После этого дотошного и изматывающего нервы интервью мне сообщили, что решение по моему заявлению о предоставлении политического убежища я получу по почте. Адвокат посоветовал набраться терпения и готовиться к участию в судебном процессе; по его мнению, мое дело первичная инстанция вряд ли решит, и придется доказывать в суде весомость оснований, приведенных мною в заявлении.

Последовав его совету, я вошел в режим ожидания, но к суду не готовился; просто продуктивно бездельничал, изучая нравы и устои одноэтажной Америки. Именно так, вспомнив творчество Ильфа и Петрова, я обозначил для себя маленький городок  Шарлоттесвиль в штате Вирджиния,  где мне пришлось прожить более полугода для осуществления задуманной журналистской акции.

Итак, уважаемые читатели, пока Миграционная служба США решает мой вопрос, предлагаю вам вместе побродить по улочкам Шарлоттесвиля и комнатам домов, где проживают старые и новые «русские» американцы...

продолжение следует....

Московская правда, 22.09.2010 г.